среда, 3 мая 2017 г.

Терпение

Одинаково принимал он торговца, предлагавшего ему в продажу полотно, должника, просившего о новом займе, нищего, который добрый час рассказывал ему историю своей бедности, хотя и наполовину не был так беден, как любой самана. С богатым чужестранным купцом он держал себя так же, как со слугой, который брил его, и уличным торговцем, которому он позволял надувать себя на какую-нибудь мелочь…

                                               Гессе

Люди ругают себя за терпение – страшными, отчаянными словами. Мол, терпел слишком много, долго, гадко, то, чего терпеть нельзя, что нужно немедленно пресекать. Подлое терпение! Чем я думал? Будь я тогда таким, как сейчас, я бы не ни в какую не стал, живо показал бы им, разговор был бы короткий. Люди намного чаще предаются сожалениям о том, что зря вытерпели, спустили другим, проглотили, повелись, не сообразили с ходу, как хлестко ответить, отреагировали недостаточно жестко и решительно и не защитили свои интересы, чем о том, где с этой самой решительностью и защитой интересов своих против чужих перегнули. Не о своей жестокости сожалеют, а о том, что дали себя в обиду. И называют это терпением.

И люди прокачанные, почитавшие много книг, тоже против терпения. Тот, кто все время отступает, оказывается на краю пропасти, говорят они. Масса людей в этом злом мире принимает вежливость и уступчивость, доброту и терпение за слабость, и начинает этой слабостью пользоваться. Нарушает наши границы и перестает нас уважать. Плюет нам в душу и в грош нас не ставит. Не помнит добра и не чувствует благодарности за нашу снисходительность, терпение, желание идти навстречу и готовность поступиться своим. Терпеливый человек предстает этаким терпилой, и ни сочувствия, ни уважения не вызывает. Не будь как он.
В какой-то книжке была даже такая притча. Мужчина и женщина идут вдоль разделяющей их стены, по разные стороны, ищут, как им соединиться. В стене обнаруживается неправильной формы дыра, и мужчина, чтобы сквозь нее пролезть, обрубает себе руку и ногу. А когда пролез, то оказалось, что то, что от него осталось, женщину более не привлекает. Ведь ей он нравился целым, со всеми своими составными частями. Мораль: когда мы ради других отказывается от важных частей себя, другие не оценят, а, напротив, будут относиться к нам хуже. Вывод: не отступать от себя, не терпеть.

Все это правда, конечно, рекомендации в книжках очень здравые, и на свете есть множество людей, которым они подходят. И все же они лишь фрагмент правды.

Тут самое время вспомнить, что избыточное терпение, о котором жалеют и хотят с себя стряхнуть – это и не терпение вовсе. Это подавление гнева страхом. Мы терпим не от великодушия, а по слабости сердца, оттого, что нет сил воспротивиться чужой просьбе, чужой воле, чужой жадности. Оттого, что боимся не-терпеть, не-идти навстречу, не-действовать так, как от нас хотят. Мы не проявляем гнев, злость, своеволие, раздражение, сдерживаясь, пока не лопнем – из-за страха что-то потерять: общение, статус, спокойствие, привычную, пусть неказистую, жизнь. Мы не относимся к другим по-доброму, наоборот, мы пыхтим внутри, сдерживаем то, что клокочет, подобно тому, как до последнего стараемся не портить воздух в общественном месте, чтобы не на нас не оглянулись, не выставили, не осмеяли. Мы терпеливы, пока страх сильнее гнева.

И когда нам кажется, что окружающие этим пользуются, то такое может быть. Только пользуются они не терпением (которого в действительности нет), а страхом, слабостью, запах которой чуют. Пользуются нашей зависимостью от того, что мы боимся потерять или стремимся обрести. В таком зоологическом поведении нет ничего удивительного. И потому призывы перестать терпеть означают перестать бояться.

Настоящее терпение к людям – это способность действительно снисходительно относиться к их несовершенствам, понимая, что у любого ужасного поведения есть причина, и причина это – боль. И если тем, кто подавляет гнев, руководит исключительно страх, то настоящее терпение коренится в доброте, в сострадании. Настоящим терпением невозможно злоупотребить, поскольку оно имеет бескорыстную и оттого бесстрашную природу. И там, где оно заканчивается, заканчивается и наше человеколюбие, без всякого разочарования и потрясания кулаками о том, как напрасно мы терпели то, что терпели.

Для тех, кто много лет чего-то боялся, перестать бояться задача крайне непростая. И все же задача развить в себе истинное терпение еще на порядок сложнее. Нужно не только перестать бояться, перестать себе врать, почувствовать свою правду и начать себя вести с ней в соответствии. Нужно еще сделать эту правду – другой, лучшей. Перестать бояться означает: принять себя как есть. Стать терпеливым к людям означает: стать лучше, перейти на другую правду, когда прощаешь не от слабости, а, наоборот, от полноты, оттого, что душевных сил намного больше, чем самому нужно для выживания, от устойчивости, которой имеешь глубокую потребность поделиться.

Небыстр и непрост этот качественный переход от дефицитного терпения к терпению от изобилия. Чтобы его совершить, необходимо пройти состояние номер полтора: отсутствие всякого терпения. Перестать быть бессловесной тварью, познать сладость нет, через нет обрести бесстрашие и свободу. Тогда только возможно понять и почувствовать, что да - это твой собственный выбор, свободный от страха и принуждения. Первое, безальтернативное да не стоит почти ничего, тогда как на втором держится мир.

Ницше называет эти эволюционные состояния Верблюд-Лев-Ребенок. Девяносто процентов людей рождаются, живут и умирают Верблюдами, считает он, а девять из оставшихся десяти в какой-то момент жизни взрыкивают, и уже не могут остановиться, остро презирая, цинично эксплуатируя и сравнивая с землей разумеющих только силу стадных и трусливых Верблюдов. Начинающего же Ребенка легко узнать по тому, как проявляется время от времени его все еще львиная морда. Как, соглашаясь или смиряясь, держит он свое нет наготове, как, чуть что не так, заносит его, как дубину, над головой. Как важно ему знать, что он – может, что его не спутали с Верблюдом, что никому не показалось, что его заставили, обманули, переиграли, напугали. Как он органически не в силах поддаться или отдать чуть больше, чем сам запланировал. Как он уже победил, но еще не забыл свой страх.

Длинный путь, достойный путь. Всем нам удачи на нем.

Комментариев нет:

Отправить комментарий